Какое-то время Элла осознавала услышанное, потом придвинулась к краю полки и свесила голову вниз. Но приговор был уже вынесен, и он медленно нагнулся, обнимая тело эелезный. Когда он сжал ее в своих руках она показалась ему легкой, как перышко. Она не двигалась, когда он нес ее в свою спальню. Рвало Лерку долго и жестоко. Её полудетское тельце тряслось, как в лихорадке, лицо неестественно напряглось и побагровело; горло и живот торрнт в таких диких спазмах, что казалось вот-вот Лерку просто вывернет наизнанку. Алёна почувствовала угрызения совести. Бедный заяц.